История из серии про ведьм Плоского мира. Похоже, они становятся моими любимицами среди пратчеттовских персонажей.
История повествует о восьмом сыне восьмого сына, который получил от старого волшебника посох, чтобы позже пойти в Незримый Университет и тоже стать волшебником. И все было бы хорошо, вот только… сын оказался дочерью. А всем хорошо известно, что женщина не может стать волшебником! Вот только ее это нисколько не волнует.
Цитаты:читать дальшеНо, прежде всего эта книга про мир. Вот он приближается. Смотрите внимательно, спецэффекты обошлись недешево.
В узкой долине, зажатой между крутыми лесистыми склонами, примостилась деревушка, совсем крошечная, которую ни в жизнь не найдешь на карте гор. Едва заметная на карте самой деревни. По сути, это было одно из тех мест, которые существуют только для того, чтобы люди могли происходить оттуда родом.
Когда волшебник пересек узкий мосток над вздувшимся ручьем и направился к деревенской кузнице, между домами клубился туман. Впрочем, эти два факта не имеют между собой ничего общего. Туман клубился бы в любом случае: это был опытный туман, который возвел умение клубиться в ранг высокого искусства.
Она умела обращаться с младенцами. С одного конца вливаешь молоко, а другой поддерживаешь чистоту.
Хильта Козлиха сплошь состояла из кружев, шалей, ярких красок, серег и стольких браслетов, что простое движение ее руки звучало так, как если бы весь ударный состав оркестра дружно рухнул с обрыва.
- Ну, по большей части это лишь предположения, - отозвалась Хильта, откидываясь назад и протягивая руку к чайнику (ведущий барабанщик, поднявшийся до середины склона, свалился на головы карабкающимся снизу литаврам).
Небо, синее, как бочонок для сухарей, крепко обнимало широкую долину, по которой текла река, неторопливая, как бюрократическая процедура.
У этого слова нет синонимов, хотя камхулийский термин «сквернт» («чувство, которое испытываешь, обнаружив, что предыдущий посетитель нужника извел всю туалетную бумагу») в некотором роде соответствует ему по общей глубине ощущений.
А еще она обоняла отчетливый запах Анка, который заставлял предложить, что несколько армий использовали эту реку сначала в качестве писсуара, а затем - под могильник.
- Я родился в горах. У меня даже на мокрой траве начинается морская болезнь, - пояснил Напролоум.
- Ну, так вот, сию же минуту потушите сигарету. И держитесь.
Метла, рыская и дергаясь, пошла вверх. Ее скорость увеличилась до скорости бегущего трусцой старца.
- Господин Волшебник...
- Слушаю?
- Когда я сказала держаться...
- Да?
- Я не имела в виду там.
Наступило молчание.
- О-о. Да. Понимаю. Очень извиняюсь.
- Все в порядке.
- Моя память уже не та, что была раньше. Уверяю вас... Я не хотел вас обидеть.
- Я и не обиделась.
Какое-то мгновение они летели в полном молчании.
- Тем не менее, - задумчиво сказала матушка, - в общем и целом я бы предпочла, чтобы вы все-таки убрали оттуда свои руки.
Это была вода, обладающая истинной индивидуальностью, определенным характером, который появляется у нее после долгого путешествия по пересеченной местности. Она обладала консистенцией подлинно Анкской воды - слишком плотная, чтобы ее пить, и слишком жидкая, чтобы ее пахать.
@темы:
фэнтези,
повести, рассказы,
проза
-
-
09.03.2011 в 18:21