Я дура-мне есть, что вспомнить
понедельник, 29 марта 2010
воскресенье, 28 марта 2010
На свете нет ничего прекраснее влюбленной пары. Особенно если это мужчина и женщина. (с)
Всем доброго времени суток!
Сообщники и сообщницы, вы не могли бы мне посоветовать нечто, очень похожее на Дину Рубину, но на английском языке?
Если еще и с ссылками посоветуете, буду очень благодарна.
Сообщники и сообщницы, вы не могли бы мне посоветовать нечто, очень похожее на Дину Рубину, но на английском языке?
Если еще и с ссылками посоветуете, буду очень благодарна.
суббота, 27 марта 2010
«От слез может быть толк, когда рядом мужчина, от которого нужно чего-то добиться» М. Митчелл «Унесенные ветром»
Игорь Лесев - 23
За две недели до 23 апреля, Пасхи, с двадцатипятилетним Виктором Лесковым, помощником народного депутата Украины, начали происходить жуткие вещи. Ему стали сниться умершие одноклассники, повсюду мерещиться бабки с пустыми ведрами и безглазые женщины в красном, раздаваться звонки с неизвестных номеров по мобильному и, что самое ужасное, все попадающиеся на глаза цифры внезапно приобрели тенденцию складываться в зашифрованные послания, в которых царствовало зловещее число «23». Чтобы выяснить, действительно кто-то или что-ozon.ruто шлет ему предупреждения о скорой смерти, или он просто сходит с ума, Виктор решил навестить мать Димы Обухова, того самого одноклассника, который умер странным образом и теперь является ему в кошмарных снах. Это решение оказалось для Виктора роковой ошибкой…
Дебютный роман Игоря Лесева – необычный и совершенно замечательный гибрид ужастика и комедии. И пугающее и смешное в художественном мире Лесева явно ведут происхождение из фольклорных страшилок советских детей – про черный автобус со шторками, соседку-ведьму, отравленные щи, смертоносные зеленые глаза, глядящие с настенного ковра в детской комнате, проклятую пластинку, человеческий ноготь в пирожке и умершую маму с копытами вместо ног – недаром все самое зловещее у него имеет отношение к школе и одноклассникам. Этим Лесев не ограничивается, привлекая и русские народные былички про ходячих мертвецов, и модную нынче тему шаманской мистики коренных народов Сибири. В результате коктейль ужасов получается густой и смачный – страшно, аж жуть; но при этом некоторые фольклорные сюжеты, изложенные в реалистичной манере приобретают черты пародий на самих себя. Как автору удается балансировать на грани страшного – на самом деле страшного, и смешного – действительно смешного, одному богу известно, это, очевидно, и называется талантом, но зато читатель получает двойное удовольствие.
Жанр мистического хоррора не слишком популярен в современной литературе, да и в кино тоже. А жаль, ведь в русской культуре непаханое поле всевозможных бытовых кошмариков - пугать не перепугать. Но, видимо все дело в чересчур беспокойной жизни: скинхеды, бандиты, бешеные автоводители, цены в магазине и родное правительство будут пострашнее привидений. Впрочем, если посмотреть на это с другой стороны, сам факт появления в последнее время подобных произведений радует – значит, все не так уж плохо.
Отдельного упоминания заслуживает феномен числа «23», который Лесев также эксплуатирует в своем романе. Это удивительное и завораживающее число почему-то привлекает к себе повышенное внимание – в Интернете даже имеются сайты и блоги, где обсуждают его значение и частотность. Надо сказать, что Лесев не стал особенно углубляться в мистику числа «23», использовав его лишь как некий страшный знак и больше ничего. Точно таким же образом на него ссылались создатели сравнительно недавнего ужастика «Роковое число 23» с Джимом Кэрри. На самом же деле феномен «23» намного интереснее и богаче, чем просто приносить несчастье, и, возможно, когда-нибудь он дождется более адекватного художественного воплощения. (с)Аннотация к книге
от меня- мне нравится, и даже иногда страшно, когда читаю ночью
We steal what we need and the rest we call love
Здравствуйте! Ищу книгу The Lost Language of Cranes by David Leavitt. Буду очень благодарна тому, кто подскажет, откуда её можно скачать. Заранее спасибо =))
четверг, 25 марта 2010
абыр
может кто покупал и сохранились старые прочитанные и ненужные номера, которые вы готовы мне отдать за шоколадку/пачку сигарет? =)
г. Москва
г. Москва
Да разве можно швыряться в герцогиню кастрюлями?? -В такую-можно!
Здравствуйте! Я ищу книги, в которых рассказывается о цирке, о жизни в цирке, о судьбах циркачей. Желательно художественную литературу. Спасибо!
среда, 24 марта 2010
Carpe diem.
Charles Tart. Altered state of consciousness
Подскажите, где можно скачать, обязательно на английском языке.
Если кому поможет, на русском книга называется Измененные состояния сознания.
Подскажите, где можно скачать, обязательно на английском языке.
Если кому поможет, на русском книга называется Измененные состояния сознания.
вторник, 23 марта 2010
Ни шагу назад
Начала читать.И признаюсь честно,я еще на 35 странице и я уже окончательно запуталась!!!!Если кто читал,раскажите о своих впечатлениях!И вообще стоит ли эта книга того,что бы ее прочитать???
понедельник, 22 марта 2010
И, как с небес добывший крови сокол, спускалось сердце на руку к тебе
После романа-загадки "Алмазный мой венец" это вторая мной прочитанная книга у Катаева, которую можно отнести к мемуарной прозе.
Юность Катаева в Одессе, первые стихи, шатание по редакциям одесских журналов - авось где-нибудь опубликуют. Знакомство с Буниным, ученичество у классика, первые любови и первые трагедии. Мысли о литературе, о своем месте в ней, встречи с Маяковским.
Как всегда у Катаева - ярко, тонко, наблюдательно, трогательно, потому что - память, потому что все давно прошло.
Запоем читаешь советы Бунина молодому автору, с аритмией сердца - описание последней встречи с Маяковским. Для Катаева последней будет только встреча, для Маяковского - последней станет ночь.
Книга заканчивается как человеческая жизнь - на кладбище во Франции, у могилы Бунина, или как человеская любовь - стихами.
цитаты
Юность Катаева в Одессе, первые стихи, шатание по редакциям одесских журналов - авось где-нибудь опубликуют. Знакомство с Буниным, ученичество у классика, первые любови и первые трагедии. Мысли о литературе, о своем месте в ней, встречи с Маяковским.
Как всегда у Катаева - ярко, тонко, наблюдательно, трогательно, потому что - память, потому что все давно прошло.
Запоем читаешь советы Бунина молодому автору, с аритмией сердца - описание последней встречи с Маяковским. Для Катаева последней будет только встреча, для Маяковского - последней станет ночь.
Книга заканчивается как человеческая жизнь - на кладбище во Франции, у могилы Бунина, или как человеская любовь - стихами.
цитаты
воскресенье, 21 марта 2010
Неизменно только одно: в нашей душе живет то, что свыше дано. (с)
Доброго времени суток!
Ищу книги, где одними из главных героев являются шуты. Или сюжет произведения о шутах. Любой направленности, кроме любовных романов. Помогите, пожалуйста!
Робина Хобба "Сага о шуте и убийце" и Олди "Шутиха" - не предлагать!
Ищу книги, где одними из главных героев являются шуты. Или сюжет произведения о шутах. Любой направленности, кроме любовных романов. Помогите, пожалуйста!
Робина Хобба "Сага о шуте и убийце" и Олди "Шутиха" - не предлагать!
суббота, 20 марта 2010
Иногда автор на страницах книги заставляет своего героя прожить какую-то странную безумную жизнь, сделать то, о чем ты сам иногда задумывался/задумываешься, но так и не решаешься сделать...для меня пример такой книги - кн. Габриеля Гарсиа Маркеса "Любовь во время холеры".
Его герой посвящает всю свою жизнь одной идее - любви к единственной женщине. Вся его жизнь подобна кораблю, чей курс нельзя изменить. Да, корабль идёт по бушующему морю к земле обетованной, и не важно, сколько времени займёт этот путь... но берег этой земли - сплошные рифы!
Корабль разобьётся. Непременно разобьётся. Но об этом, похоже, знает только автор.
И вот герой, наш отважный старый капитан, наконец-то видит берег своей земли. Видит эти скалы. Понимает, что никогда не сможет высадится живым на этот остров. Но он не в силах отказаться от того, что стало смыслом всей его жизни. И он решает, раз всё есть так, как есть, что он будет плавать вокруг этого острова до самой своей смерти, плавать, пока не умрет. Как в насмешку на море солнечно и штиль.
Его герой посвящает всю свою жизнь одной идее - любви к единственной женщине. Вся его жизнь подобна кораблю, чей курс нельзя изменить. Да, корабль идёт по бушующему морю к земле обетованной, и не важно, сколько времени займёт этот путь... но берег этой земли - сплошные рифы!
Корабль разобьётся. Непременно разобьётся. Но об этом, похоже, знает только автор.
И вот герой, наш отважный старый капитан, наконец-то видит берег своей земли. Видит эти скалы. Понимает, что никогда не сможет высадится живым на этот остров. Но он не в силах отказаться от того, что стало смыслом всей его жизни. И он решает, раз всё есть так, как есть, что он будет плавать вокруг этого острова до самой своей смерти, плавать, пока не умрет. Как в насмешку на море солнечно и штиль.
Здравствуйте! В детстве я брал в библиотеке книги, названия и автора которых не потрудился запомнить. Это были, кажется что-то вроде детективов про четырёх детей, которые расследовали разные дела. Я помню, что одна из главных героинь притворялась мальчиком, и что ещё у них была собака по кличке Тим. Это к сожалению всё, что мне удалось вспомнить. Я не требую немедленного ответа, но если кто-нибудь подскажет автора буду очень рад.
пятница, 19 марта 2010
Protege moi.
Мх... книга про вампиров, но это не "розовые сопли" + "ваааай, какой нереально симпатичный темноволосый красавец" + "...я как-то странно себя чувствую..." Хх Это что-то, скорее психологическое.
И это не хоррор, но действительно может напугать своей дикой образностью (особенно если фантазия у вас развита на славу).
*ага, из серии "для поблевать"*
*вот, из чьей-то рецензии:*
"Автор не оставил без внимания и сам феномен вампиризма. Его теория о том, что это некий вирус, живая зараза, поселяющаяся в организме и полностью подчиняющая его себе — детально расписан и проиллюстрирован на страницах книги. Вампирская «ломка», физиологические особенности перевоплощения и многое другое не оставлены без внимания. Единственно, во что не стал углубляться Линдквист, так это в историю. О происхождении вампиров узнавайте где-нибудь в другом месте.
Роман сложен и многогранен, читать его — невероятное удовольствие. Хотелось бы сказать что-нибудь и про недостатки, но пусть это сделает кто-нибудь другой. Для меня «Впусти меня» это идеально сбалансированное сочетание мистики и психологии, бытовой реалистичности и пробирающего до костного мозга ужаса. История взросления, осознания своих сил и того, что за любым преступлением стоит трагедия, пусть и незаметная сначала.
Кстати, любители традиционных вампирских саг во время прочтения определенно пару раз испытают истинную радость узнавания, но на этом их счастье может и оборваться."
По книге снят фильм, тоже довольно неплохой.)
И это не хоррор, но действительно может напугать своей дикой образностью (особенно если фантазия у вас развита на славу).
*ага, из серии "для поблевать"*
*вот, из чьей-то рецензии:*
"Автор не оставил без внимания и сам феномен вампиризма. Его теория о том, что это некий вирус, живая зараза, поселяющаяся в организме и полностью подчиняющая его себе — детально расписан и проиллюстрирован на страницах книги. Вампирская «ломка», физиологические особенности перевоплощения и многое другое не оставлены без внимания. Единственно, во что не стал углубляться Линдквист, так это в историю. О происхождении вампиров узнавайте где-нибудь в другом месте.
Роман сложен и многогранен, читать его — невероятное удовольствие. Хотелось бы сказать что-нибудь и про недостатки, но пусть это сделает кто-нибудь другой. Для меня «Впусти меня» это идеально сбалансированное сочетание мистики и психологии, бытовой реалистичности и пробирающего до костного мозга ужаса. История взросления, осознания своих сил и того, что за любым преступлением стоит трагедия, пусть и незаметная сначала.
Кстати, любители традиционных вампирских саг во время прочтения определенно пару раз испытают истинную радость узнавания, но на этом их счастье может и оборваться."
По книге снят фильм, тоже довольно неплохой.)
Это ниже моего достоинства, выше моего понимания, и вне моей компетенции.
Из названия понятно, что книжка из серии про ведьм Плоского мира – суровую матушку Ветровоск, веселую нянюшку Ягг и юную Маграт, которой выпало «счастье» обрести волшебную палочку, звание феи-крестной и поручение не позволить живущей в далеком королевстве Золушке выйти замуж за принца. Матушка и нянюшка решили составить Маграт компанию. Только вот палочка упрямо превращает все в тыквы, королевство находится в далеких «заграницах», где все не так, как у людей, а вторая фея-крестная Золушки, заварившая нехорошую кашу,… хм, не буду раскрывать интригу, но, скажу так – знакомая одной из путешественниц.
Ведьмы очаровательны, очень характерны. Сказки, с которыми им предстоит столкнуться по пути к цели, узнаваемы и интересно переиначены. Весьма примечателен персонаж кота нянюшки Ягг по кличке Грибо, которому выпадет даже побывать человеком… Ох, хотела бы я посмотреть, кого бы поставили на эту роль, если бы книжку экранизировали…
Цитаты:
читать дальше
Ведьмы очаровательны, очень характерны. Сказки, с которыми им предстоит столкнуться по пути к цели, узнаваемы и интересно переиначены. Весьма примечателен персонаж кота нянюшки Ягг по кличке Грибо, которому выпадет даже побывать человеком… Ох, хотела бы я посмотреть, кого бы поставили на эту роль, если бы книжку экранизировали…
Цитаты:
читать дальше
вторник, 16 марта 2010
Но в молодые годы крепкий сон, мне кажется, единственный закон.
Теперь говорить о сентиментальных романах не можно, не престижно. Помню в моем детстве, тетушки честно скупали и упивались книгами этой тематики, а теперь стыдливо прячут глаза. Ни одного нормального сообщества в сети не найти. А между тем, жанр имеет не просто вековую, тысячелетнюю историю. И знает множество образцов самого прекрасного свойства. Имена Стендаля, Золя, Ролана, Майн Рида украшают жанр. А что такой «Джейн Эйр»? «Грозовой перевал»? Откуда такой снобизм? Сентиментальное чтение делает мир чище и мягче. В конце концов, это просто романы о любви.
Законы жанра просты: герой и героиня мужественно преодолевают препятствия (непреодолимые на первый взгляд) к счастью. Безусловно, интересней читать роман, если он написан про необычных героев, величественных, красивых, не побоюсь этого слова, элегантных, хорошо одетых, образованных и можно даже титулованных. Т.е. обладающих всем тем, что в реальной жизни достигнуть можно пару раз в году: на Новый год и 8 марта. Если не пару раз в жизни: к бенефису или юбилею.
Понятно, что интереснее читать, если герои живут в замках, дальних континентах, экзотических башнях. А не ходят в булочную через дорогу. Приятно, если то, что происходит с героями – далеко от тебя. Гораздо дальше, чем пульт от телевизора.
Приятно, если они слегка узнаваемы. Хорошо, если читать книгу не менее приятно, чем грезить над ней. И еще лучше, если ее правильная (благополучная) концовка заставляет тебя не только улыбнуться, но и поверить, что, черт дери, есть еще счастье на свете.
Потому, совершенно не понимаю негативных отзывов на любимую книжку. Поспорила с другом, что напишу отзыв на «Принцессу и президента» Жискара Д, Этьена. И пишу. Да, я купила эту книгу. Прочла. И получила удовольствие. И не стыжусь. Потому, что мечтать о любви и читать хорошие сентиментальные романы – очень человеческое, очень женское и очень правильное занятие. А вот упрекать меня в том, что я – молода, сентиментальна, влюблена и люблю романы о любви – глупо.
Законы жанра просты: герой и героиня мужественно преодолевают препятствия (непреодолимые на первый взгляд) к счастью. Безусловно, интересней читать роман, если он написан про необычных героев, величественных, красивых, не побоюсь этого слова, элегантных, хорошо одетых, образованных и можно даже титулованных. Т.е. обладающих всем тем, что в реальной жизни достигнуть можно пару раз в году: на Новый год и 8 марта. Если не пару раз в жизни: к бенефису или юбилею.
Понятно, что интереснее читать, если герои живут в замках, дальних континентах, экзотических башнях. А не ходят в булочную через дорогу. Приятно, если то, что происходит с героями – далеко от тебя. Гораздо дальше, чем пульт от телевизора.
Приятно, если они слегка узнаваемы. Хорошо, если читать книгу не менее приятно, чем грезить над ней. И еще лучше, если ее правильная (благополучная) концовка заставляет тебя не только улыбнуться, но и поверить, что, черт дери, есть еще счастье на свете.
Потому, совершенно не понимаю негативных отзывов на любимую книжку. Поспорила с другом, что напишу отзыв на «Принцессу и президента» Жискара Д, Этьена. И пишу. Да, я купила эту книгу. Прочла. И получила удовольствие. И не стыжусь. Потому, что мечтать о любви и читать хорошие сентиментальные романы – очень человеческое, очень женское и очень правильное занятие. А вот упрекать меня в том, что я – молода, сентиментальна, влюблена и люблю романы о любви – глупо.
И, как с небес добывший крови сокол, спускалось сердце на руку к тебе
Легкая, приятная и вкусная книга.
Подкупила меня, по крайней мере, тремя вещами: она о море, о лете и о детстве.
Главные герои два мальчика, эдакие одесские Том Сойер и Геккельбери Финн. Петя, сын учителя, поступает в гимназию. Гаврик, сын рыбака, выходит с дедушкой в море на шаланде, улов сбывает рыночным торговкам.
На дворе 1905 год. Знаки времени: комитеты, стачки, беглые матросы, манифест, даровавший гражданские свободы, погромы еврейских кварталов.
И Петя и Гаврик тем или иным образом впутываются в предреволюционные события. Петя становится свидетелем того, как на параходе, на котором он с семьей возвращается с летних каникул, прячется беглый матрос. Гаврик с дедом дают приют этому матросу, а сам Гаврик помогает своему брату в делах серьезных: разносит взрывчатку, передает тайные послания.
Если подавить в себе неприятное чувство, которое возникает от того, что детям приходится заниматься делами недетскими и просто опасными для жизни, отбросить в сторону идеалогический налет, без которого, мне кажется, советская литература в массе не могла обойтись, то остается насладиться чудесными мелочами счастливого детства, описанными метким, наблюдательным автором.
"Крутая дорожка вела зигзагами вниз. Петя привык бегать по ней босиком. Ботинки стесняли мальчика. Подметки скользили. Ноги бежали сами собой. Их невозможно было остановить.
До первого поворота мальчик еще кое-как боролся с силой земного притяжения. Он подворачивал каблуки и хватался за сухие нитки корней, повисших над дорожкой. Но гнилые корни рвались. Из-под каблуков сыпалась глина. Мальчик был окружен облаком пыли, тонкой и коричневой, как порошок какао.
Пыль набивалась в нос, в горле першило. Пете это надоело. Э, будь что будет!
Он закричал во все горло, взмахнул руками и очертя голову ринулся вниз.
Шляпа, полная ветра, колотилась за спиной. Матросский воротник развевался. В чулки впивались колючки… И мальчик, делая страшные прыжки по громадным ступеням естественной лестницы, вдруг со всего маху вылетел на сухой и холодный, еще не обогретый солнцем песок берега. Песок этот был удивительной белизны и тонкости. Вязкий и глубокий, сплошь истыканный ямками вчерашних следов, оплывших и бесформенных, он напоминал манную крупу самого первого сорта."
читать дальше
Подкупила меня, по крайней мере, тремя вещами: она о море, о лете и о детстве.
Главные герои два мальчика, эдакие одесские Том Сойер и Геккельбери Финн. Петя, сын учителя, поступает в гимназию. Гаврик, сын рыбака, выходит с дедушкой в море на шаланде, улов сбывает рыночным торговкам.
На дворе 1905 год. Знаки времени: комитеты, стачки, беглые матросы, манифест, даровавший гражданские свободы, погромы еврейских кварталов.
И Петя и Гаврик тем или иным образом впутываются в предреволюционные события. Петя становится свидетелем того, как на параходе, на котором он с семьей возвращается с летних каникул, прячется беглый матрос. Гаврик с дедом дают приют этому матросу, а сам Гаврик помогает своему брату в делах серьезных: разносит взрывчатку, передает тайные послания.
Если подавить в себе неприятное чувство, которое возникает от того, что детям приходится заниматься делами недетскими и просто опасными для жизни, отбросить в сторону идеалогический налет, без которого, мне кажется, советская литература в массе не могла обойтись, то остается насладиться чудесными мелочами счастливого детства, описанными метким, наблюдательным автором.
"Крутая дорожка вела зигзагами вниз. Петя привык бегать по ней босиком. Ботинки стесняли мальчика. Подметки скользили. Ноги бежали сами собой. Их невозможно было остановить.
До первого поворота мальчик еще кое-как боролся с силой земного притяжения. Он подворачивал каблуки и хватался за сухие нитки корней, повисших над дорожкой. Но гнилые корни рвались. Из-под каблуков сыпалась глина. Мальчик был окружен облаком пыли, тонкой и коричневой, как порошок какао.
Пыль набивалась в нос, в горле першило. Пете это надоело. Э, будь что будет!
Он закричал во все горло, взмахнул руками и очертя голову ринулся вниз.
Шляпа, полная ветра, колотилась за спиной. Матросский воротник развевался. В чулки впивались колючки… И мальчик, делая страшные прыжки по громадным ступеням естественной лестницы, вдруг со всего маху вылетел на сухой и холодный, еще не обогретый солнцем песок берега. Песок этот был удивительной белизны и тонкости. Вязкий и глубокий, сплошь истыканный ямками вчерашних следов, оплывших и бесформенных, он напоминал манную крупу самого первого сорта."
читать дальше
Спонтанные действия неотразимо притягательны
После смерти Виктора Кунцельманна, знаменитого коллекционера и музейного эксперта с мировым именем, осталась уникальная коллекция живописи. Сын Виктора, Иоаким Кунцельманн, молодой прожигатель жизни и остатков денег, с нетерпением ждет наследства, ведь кредиторы уже давно стучат в дверь. Надо скорее продавать картины! О том же самом мечтает муж его младшей сестры, коммунист Эрленд с бородой как у Фиделя Кастро.И тут оказывается, что знаменитой коллекции не существует. Что же собирал отец? Исследуя двойную жизнь Виктора, Иоаким узнает, что во времена III Рейха отец был фальшивомонетчиком, сидел в концлагере за гомосексуальные связи и всю жизнь гениально подделывал картины великих художников. И, возможно, шедевры, хранящиеся в музеях мира, принадлежат кисти его отца…
Это роман о свободе, об искусстве, о фальшивках и о законах. Свобода не зависит от государственного строя (Иоаким пленник в свободной современной Швеции). Фальшивка может стать искусством, а искусство - фальшивкой. Виктор нарушает законы, Иоаким - нет, но первый несравнимо чище и симпатичнее второго.
Нет сил больше читать рецензии на Пратчетт, извините.
Стен Надольный - Открытие Медлительности
Вопрос времени, оказывается, не такой простой, как кажется. Все люди воспринимают все одинаково? Думают с одинаковой скоростью? Одинаково быстро могут среагировать на что-либо?
Герой книги шведского писателя - англичанин Джон Франклин - настолько медлительный человек, что, будучи ребенком, даже не успевает заметить брошенный ему мяч, не говоря о том, чтобы поймать его. Однако же, он замечает другие вещи, которые его быстрые современники не в состоянии уловить.
Медлительность - хорошо это или плохо? Действие романа разворачивается в начале 19 века и, надо отдать Надольному должное, он отлично проработал исторический материал. Джон Франклин, взрослея, но от этого не становясь быстрее, участвует в Наполеоновских войнах, комментирует моду и, будучи знакомым с Чарльзом Беббеджем, обсуждает с ним проекты вычислительных машин. Начало 19 века это время, когда прогресс только-только начал наступать обществу на пятки. Появляются машины, которые умеют делать все гораздо быстрее и точнее человека. Человек теперь нужен не как создатель, а как обслуживающий машины персонал. Лондонские помещики задирают цены на зерно, рабочих угнетают... Надольный ненавязчиво, но плотно и реалистично мазок за мазком кладет краску на портрет той далекой для нас эпохи. И что мы видим? Мир ускоряется, становится все быстрее и быстрее. Вернувшись из очередного плавания Франклин замечает, что теперь в Лондоне все носят часы на цепочках и носятся по городу еще быстрее.
Какова судьба столь медлительного человека в такое "быстрое" время? Он становится моряком (вот уж где нужна быстрота), первооткрывателем, арктическим исследователем, женится два раза, у него рождается дочь, пишет книгу, становится лордом и даже губернатором Тасмании под свои 60 лет. Как ему это удается? Кажется, в медлительности есть и свои плюсы? Иногда торопиться некуда - иногда лучше присесть и все как следует взвесить. Иногда поспешность - смертельна, а иногда - жизненно необходима.
Но роман Надольного не просто размышления о быстроте и медлительности, не просто портрет эпохи. У Надольного время - категория нравственная. В общем и целом, прекрасный увлекательный и глубокомысленный роман - образец для подражания во всех смыслах этих слов. Если кто читал - делитесь впечатлениями!
Стен Надольный - Открытие Медлительности
Вопрос времени, оказывается, не такой простой, как кажется. Все люди воспринимают все одинаково? Думают с одинаковой скоростью? Одинаково быстро могут среагировать на что-либо?
Герой книги шведского писателя - англичанин Джон Франклин - настолько медлительный человек, что, будучи ребенком, даже не успевает заметить брошенный ему мяч, не говоря о том, чтобы поймать его. Однако же, он замечает другие вещи, которые его быстрые современники не в состоянии уловить.
Медлительность - хорошо это или плохо? Действие романа разворачивается в начале 19 века и, надо отдать Надольному должное, он отлично проработал исторический материал. Джон Франклин, взрослея, но от этого не становясь быстрее, участвует в Наполеоновских войнах, комментирует моду и, будучи знакомым с Чарльзом Беббеджем, обсуждает с ним проекты вычислительных машин. Начало 19 века это время, когда прогресс только-только начал наступать обществу на пятки. Появляются машины, которые умеют делать все гораздо быстрее и точнее человека. Человек теперь нужен не как создатель, а как обслуживающий машины персонал. Лондонские помещики задирают цены на зерно, рабочих угнетают... Надольный ненавязчиво, но плотно и реалистично мазок за мазком кладет краску на портрет той далекой для нас эпохи. И что мы видим? Мир ускоряется, становится все быстрее и быстрее. Вернувшись из очередного плавания Франклин замечает, что теперь в Лондоне все носят часы на цепочках и носятся по городу еще быстрее.
Какова судьба столь медлительного человека в такое "быстрое" время? Он становится моряком (вот уж где нужна быстрота), первооткрывателем, арктическим исследователем, женится два раза, у него рождается дочь, пишет книгу, становится лордом и даже губернатором Тасмании под свои 60 лет. Как ему это удается? Кажется, в медлительности есть и свои плюсы? Иногда торопиться некуда - иногда лучше присесть и все как следует взвесить. Иногда поспешность - смертельна, а иногда - жизненно необходима.
Но роман Надольного не просто размышления о быстроте и медлительности, не просто портрет эпохи. У Надольного время - категория нравственная. В общем и целом, прекрасный увлекательный и глубокомысленный роман - образец для подражания во всех смыслах этих слов. Если кто читал - делитесь впечатлениями!
Это ниже моего достоинства, выше моего понимания, и вне моей компетенции.
Еще одна книга в стиле «Маленьких богов». Тема уже не так интересна, как в первый раз. Можете ознакомиться, если вас интересуют Гильдия Убийц, верблюды-математики, пирамиды, воскресшие мумии фараонов и «схлопнувшиеся» страны.
Цитаты:
Мальчики дождались, пока гонги над городом не пробьют два. В Анк-Морпорке часовое дело не относилось к точным технологиям, и в каждой из городских общин существовали свои представления о том, сколько может длиться час, поэтому грохот гонгов звучал над крышами минут пять.
Когда стало очевидно, что консенсус достигнут и горожане единогласно признали начало третьего, друзья притихли, молча уставившись на носки своих ботинок.
Покопавшись на большом столе, где были разложены бинты, Диль вернулся, задумчиво вертя в руках широкий лоскут и мысленно примеряя его к тому, в чем даже сам царь уже привык видеть собственный труп.
- Думаю, лучше всего пойдет лен, - заявил он наконец. - Как раз его цвет.
- А по-моему, - Джерн склонил голову набок, - он будет лучше смотреться в холсте. Или даже в ситце.
- Только не в ситце. Определенно не в ситце. Ситец на нем будет виснуть.
- Ничего. Как говорится, пообносится.
- Пообносится? - фыркнул Диль. - Как ты сказал - пообносится? И слышать не хочу ни про какой ситец. Ты только подумай: вдруг кто-нибудь лет, скажем, через тысячу захочет обворовать гробницу, а он там в ситце?! Ну догонит он грабителя, ну придушит, а ситец-то весь и расползется, понятно? На локтях в момент протрется, я такого не переживу.
Но эти первые пирамиды построили человеческие существа - бурдючки с мыслящей влагой, ненадолго задержавшейся в хрупком образовании кальция, - существа, которые распиливали скалы на куски, чтобы затем с превеликим трудом снова сложить их в гармоничную постройку.
Боги дали людям чувство юмора, чтобы искупить свою вину за то, что разделили их на два пола.
Эфебцы делают вино из всего, что можно положить в ведро, и едят все, что не может само из него выбраться.
Роль слушателей всегда недооценивали. Тем не менее хорошо известно, что большинство людей слушать не умеют. Пока собеседник говорит, они пользуются этим временем, чтобы обдумать собственный ответ. Поэтов и бардов - хоть пруд пруди, но хорошего слушателя найти непросто, тем более человека, который согласится выслушать вас еще раз.
Цитаты:
Мальчики дождались, пока гонги над городом не пробьют два. В Анк-Морпорке часовое дело не относилось к точным технологиям, и в каждой из городских общин существовали свои представления о том, сколько может длиться час, поэтому грохот гонгов звучал над крышами минут пять.
Когда стало очевидно, что консенсус достигнут и горожане единогласно признали начало третьего, друзья притихли, молча уставившись на носки своих ботинок.
Покопавшись на большом столе, где были разложены бинты, Диль вернулся, задумчиво вертя в руках широкий лоскут и мысленно примеряя его к тому, в чем даже сам царь уже привык видеть собственный труп.
- Думаю, лучше всего пойдет лен, - заявил он наконец. - Как раз его цвет.
- А по-моему, - Джерн склонил голову набок, - он будет лучше смотреться в холсте. Или даже в ситце.
- Только не в ситце. Определенно не в ситце. Ситец на нем будет виснуть.
- Ничего. Как говорится, пообносится.
- Пообносится? - фыркнул Диль. - Как ты сказал - пообносится? И слышать не хочу ни про какой ситец. Ты только подумай: вдруг кто-нибудь лет, скажем, через тысячу захочет обворовать гробницу, а он там в ситце?! Ну догонит он грабителя, ну придушит, а ситец-то весь и расползется, понятно? На локтях в момент протрется, я такого не переживу.
Но эти первые пирамиды построили человеческие существа - бурдючки с мыслящей влагой, ненадолго задержавшейся в хрупком образовании кальция, - существа, которые распиливали скалы на куски, чтобы затем с превеликим трудом снова сложить их в гармоничную постройку.
Боги дали людям чувство юмора, чтобы искупить свою вину за то, что разделили их на два пола.
Эфебцы делают вино из всего, что можно положить в ведро, и едят все, что не может само из него выбраться.
Роль слушателей всегда недооценивали. Тем не менее хорошо известно, что большинство людей слушать не умеют. Пока собеседник говорит, они пользуются этим временем, чтобы обдумать собственный ответ. Поэтов и бардов - хоть пруд пруди, но хорошего слушателя найти непросто, тем более человека, который согласится выслушать вас еще раз.
Это ниже моего достоинства, выше моего понимания, и вне моей компетенции.
Книгу мне дала бабушка, которую на нее подсадила ее внучка, моя двоюродная сестра. Они обе от этой книжки в восторге, и в принципе, мне понятно, почему. Сестренке 17, тот самый возраст, в котором главные герои познавали друг друга и закладывали фундамент своей любви. Бабушке за 60, и она знает, что это такое – прожить с любимым человеком бок о бок целую жизнь, благо, их с дедушкой болезни не разлучают их, как Ноя с Элли.
Я же после прочтения нахожусь в полном недоумении. Наверное, со мной что-то не так, раз, в который раз, как это было с «Сумерками», прочитав книжку о любви, мне хочется назвать ее «фигней». Дабы избежать холивара, опять же оговорюсь – это ИМХО, я не клеймлю книгу позором и не унижаю тех, кому она нравится. Нравится – слава Богу! Жаль, что я не с вами. Однако свое ИМХО я все же выскажу, так что дальше можете не читать.
читать дальше
Я же после прочтения нахожусь в полном недоумении. Наверное, со мной что-то не так, раз, в который раз, как это было с «Сумерками», прочитав книжку о любви, мне хочется назвать ее «фигней». Дабы избежать холивара, опять же оговорюсь – это ИМХО, я не клеймлю книгу позором и не унижаю тех, кому она нравится. Нравится – слава Богу! Жаль, что я не с вами. Однако свое ИМХО я все же выскажу, так что дальше можете не читать.
читать дальше